Прием граждан 2-29-04

О городе

Органы власти

Коррупции НЕТ!

Боевое братство

Александр Смирнов – артиллерист, выполнявший интернациональный долг в Афганистане

16.02.2015

15 февраля — годовщина вывода войск из Афганистана

Огонь на себя

Артиллерию называют богом войны. По смертоносности и дальности поражения она уступает разве что Ракетным войскам стратегического назначения. Хороший удар по позициям противника спасал жизни многим пехотинцам. В России же большие пушки — предмет национальной гордости. Достаточно сказать, что именно у нас изобрели и успешно применили против немцев знаменитые «катюши», массово уничтожая врага, а выживших повергая  в паническое состояние. До сих пор системы залпового огня «Град», «Смерч», «Ураган» артиллеристы между собой ласково называют «катюшами». А самих артиллеристов в разговоре называют пушкарями. Одним из пушкарей, которые отдавали долг Родине в Афганистане, был беловчанин Александр Викторович СМИРНОВ.

Со снарядом в руках

Служил срочником с 1985 года. На призывном пункте почти всю его группу забрали на Запад, в Германию. А вот ему выпал Ближний Восток. Учебку проходил в Ашхабаде. Кроме обычного курса молодого бойца, была и специфическая артиллерийская тренировка. Дали двум бойцам учебный снаряд весом в сто кило и задание – отнести его на несколько километров. Так и шагали, приучали руки к грузу. И вот, спустя полгода, А.В. Смирнов оказался в Афганистане. Командиром внука «катюши» — установки залпового огня системы «Град» — в составе батареи, дислоцировавшейся в районе города Кундуз. Городок это по нашим меркам маленький, примерно как посёлок Новый Городок, только без многоэтажек. Жили в палатках с двухъярусными кроватями, только к концу службы поставили модульные фанерные домики, при смене позиции приходилось ночевать и под машиной, натянув вдоль колёс брезент.

В первый раз выстрелил уже на службе под руководством начальника машины, у которого принял пост: в учебных целях стрелять из «Града» слишком дорого, да и полигон понадобится огромный. Александр затрудняется описать свои чувства в этот момент – смесь восхищения с гордостью за страну.

Как артиллеристы открывают огонь

Сначала машины батареи встают на позицию, затем разворачивают пушки в направлении стрельбы. Теперь в дело вступает офицер-вычислитель. В машине старшего офицера батареи он получает координаты цели на карте, вычисляет квадрат, измеряет расстояние, изучает особенности рельефа, бывало, залп по параболе перебрасывали через гору. Последний штрих — поправка на ветер. Выстреливают из ветрового ружья патроном с привязанной красной лентой, вычисляя силу и направление воздушных потоков. Результаты вычислений передают наводчикам. Чтобы выпустить залп, нужно вставить ключ, который командир носит на шее, в пусковой пульт, переключателем указать, сколько ракет будет в залпе, от одной до сорока. После чего удерживать кнопку, пока не вылетят все снаряды.

При выстреле машину сильно дёргало, а у сидевшего в кабине командира закладывало уши. Но залп недолго — 20 секунд, можно вытерпеть. Остальной расчёт уходил слегка вперёд, по направлению полёта ракет. После выстрела труба накаляется, и перезаряжая, можно сильно обжечься – это считается крещением, через которое проходят все новички.

«Жигули» полетели!

Заряжают ракетную установку за полторы минуты, но это если с машины: заряжающий «КамАЗ», в котором 40 стокилограммовых ракет, подъезжал бортом к краю труб ракетной установки, тогда два человека быстро перекидывали ракеты со стеллажа в «пушку» — один сунул, другой толкнул, покрытый маслом снаряд скользил легко. Пригодились прогулки с тяжёлым снарядом в учебке, руки от такой работы не болели. Заряжать с земли уже сложнее, и брались за это вчетвером. Груз целого «КамАЗа» улетал с одним залпом, а обходился такой выстрел в девять тысяч советских рублей. Новенькие «Жигули» тогда стоили семь тысяч. «Вон, машина улетела» — смеялись бойцы. Стрелять приходилась часто – иногда по 10-20 раз в сутки. Хотя действовали на расстоянии от противника («Град» бил на 21 километр, а накрывалзалпом целый гектар, более современные системы бьют уже на 70 километров), бывало и сами попадали под обстрел. Артиллерии у боевиков не было, били из гранатометов и миномётов. В ответ наши не прятались от огня, а наводились и посылали ответку. Обстрел сразу прекращался. Однажды пришлось бить прямой наводкой с близкого расстояния. Из кишлака вблизи от позиции дважды выстрелили из гранатомёта, задели одну машину. В глиняную хижину, из которой стреляли, послали одиночный снаряд, дабы остальной кишлак, где живут мирные граждане, не пострадал. Мазанка превратилась в пыль.

«Когда артиллерия бьёт по своим»

Есть в артиллерийской службе самый тяжёлый момент – когда солдаты вызывают огонь на себя. Это не самоубийственная задача: отряд, который попал в засаду или столкнулся со значительными силами противника, передаёт координаты, после чего старается укрыться в складках местности. А артиллеристы бьют в указанную точку одиночным снарядом, бьют и молятся, чтобы своих не задеть. Группа, вызвавшая огонь, должна выйти на связь и корректировать обстрел. Если ответили, значит обошлось, если нет, значит накрыло и своих, и чужих. Смирнов считает счастьем, что за полтора года боевых действий каждый раз, когда десантники, разведчики или простые пехотинцы вызывали огонь его батареи на себя, они выходили на связь.

Солдатские развлечения

С местными жителями не контактировали, видели только мельком, проезжая через селения. Но в глаза бросалось – на улицах женщины, дети и старики, ни одного взрослого мужчины. Вероятно, все мужчины были там, в координатах, указанных вычислителем. Зато с местной фауной сталкивались ежедневно. Диковинным зверям быстро нашли применение. Делали шариковые ручки из иголок дикобразов, причём гуманно, у зверушек ничего не выдёргивали, подбирали выпавшие. Однажды поймали здорового варана и привязали у входа в палатку вместо собаки. Обязанности по охране рептилия выполняла добросовестно. Лаять не могла, но на всех проходящих шипела и решительно бросалась, пока комдив не пресёк ящероводство. Разнообразие в жизнь привносили фаланги (местные пауки) и скорпионы. В других частях из-за их укусов некоторые попадали в госпиталь. Для интереса здоровенную фалангу посадили в банку с мелкой ящерицей и увидели, как практически мгновенно хищная тварь отстригла жвалами ей голову, высосала мясо и «выплюнула» шкурку. В ручьях ловили мелкую рыбу на крючки из тетрадных скрепок.

Возвращение домой

Как капитан покидает корабль последним, так и командир орудия оставался на службе дольше всех ребят из своего расчёта. Объяснение простое – нужно было обучить новую команду, чтобы оставить позицию в хороших руках. Но закончился срок службы, в 1987 году солдат вернулся домой. Какое-то время привыкал к мирной жизни, где на улицах много людей и не закладывает уши от постоянной канонады. Вернулся в шахту, где успел проработать два месяца до армии, женился, стал отцом двух дочерей – Анны и Марины. Обе поступили в Академию биотехнологий в Чебоксарах, Анна уже работает ветеринаром. Сегодня Александр трудится проходчиком в шахте «Грамотеинская», а в свободное время часто общается с товарищами по службе, помогает матерям погибших солдат, участвует в жизни беловского «Союза ветеранов». А службу он вспоминает с благодарностью судьбе, что обошлось без ранений, без потерь в отряде. Война оказалась милостива к своим «богам».

И ещё. Когда по тем или иным причинам наша страна вмешивалась в военные конфликты, посылая солдат выполнять интернациональный долг, она вызывала огонь на себя, на своих сыновей. Родина должна помнить всех своих сыновей, павших и живых. Беловчанин Александр Смирнов – один из них.

Автор: Павел Попов. Фото Вячеслава Светличного.

http://vestnik-belovo.ru/news/face/13319/aleksandr-smirnov/