Интервью Министра просвещения Российской Федерации Сергея Кравцова радио «Комсомольская правда»

Мария Баченина: Сегодня в этой студии вместе со мной Александр Милкус, и в гостях мы принимаем Министра просвещения Сергея Кравцова. Здравствуйте, Сергей Сергеевич.

Сергей Кравцов: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели.

Мария Баченина: - Сергей Сергеевич, спасибо, что вы приехали и готовы ответить на наши вопросы.

Александр Милкус: Сергей Сергеевич, давайте прямо с корабля на бал. Много изменений, которые происходят по решению Министерства просвещения. Это и новые ФГОСы для дошкольного образования, ФГОСы в средней школе, «Профессионалитет» и другие решения в среднем профессиональном образовании, педагогическое ядро в педагогических вузах и т. д. Вот очень динамично происходит то, что мы видим. Давайте поговорим, что за вот этими элементами кроется?

Сергей Кравцов: Это такой довольно долгий разговор, он не быстрый. Действительно, определенные изменения происходят в системе образования, но я бы не говорил, что это какая-то реформа или модернизация. Это, наоборот, на мой взгляд, эволюционные такие изменения, которые давно назрели, которые основываются на лучших наших традициях, традициях нашего отечественного образования, всем лучшем, что есть в других системах образования. Поэтому мы строим, если говорить по поводу стратегии, лучшую в мире систему школьного образования.

Александр Милкус: А какие критерии? Что значит «лучшая в мире»? Вот как она будет определяться?

Сергей Кравцов: Главная задача любой системы образования – это воспитать достойного гражданина, человека с большой буквы, и дать хорошие знания, чтобы наши школьники, которые завершают школу, имели широкий кругозор, имели хорошие, прочные знания по всем предметам, не только те, которые выходят на единый государственный экзамен.

И второе – чтобы те традиционные духовные ценности, которые формируют личность, дают развитие стране и не губят человека, они были бы не просто формальными и как-то на бумаге, а в душе школьника, в душе молодого человека. Вот две ключевые цели. Как мы к ним идем, к этим целям, к этим задачам, можно, конечно, более подробно сказать…

Александр Милкус: Можно ли говорить, что то, что сейчас происходит, это некий возврат к советской школе? Потому что вот мы с Марией ведем программу «Родительский вопрос», и редкая программа обходится без сообщения: «Верните советскую школу, и все будет хорошо».

Сергей Кравцов: В советской школе было много плюсов, были и минусы, я сам окончил советскую школу. Дело не в этом.

В советской школе была система. Она сформировалась.

Дети осваивают на хорошем уровне математику, физику, гуманитарные предметы. Что значит осваивать на хорошем уровне? Значит, что программы должны быть разработаны специалистами. Сильного подготовить методиста в системе образования непросто, или ученого. Поэтому были собраны лучшие учителя, лучшие методисты, которым была поставлена задача сделать хорошие программы. И вот создав Академию педагогических наук, собрав лучших учителей, лучших методистов, которые разрабатывали единые программы для всех школ, была решена задача подготовки кадров.

Привлекли ученых к разработке этих программ и распространили эти программы для школ, тем самым собрав содержание, выстроив систему. Это самое главное, чему учить.

Второе – учебники. Разработка учебников на федеральном уровне. Лучшие учебники. С привлечением, как я уже сказал, лучших авторских коллективов, ученых – ну на то время. Понятно, что они дальше совершенствовались. Вот это дало базу для единого содержания образования. И параллельно развитие школьников, развитие их талантов, чтобы им было интересно, чтобы они были активные, чтобы они могли себя проявлять, чтобы они развивали в том числе и лидерские свои качества, умели общаться – собственно говоря, то, о чем мы сегодня говорим. Для этого в том числе и пионерская организация, которая как раз была призвана вовлечь ребят в позитивную повестку, чтобы они общались, чтобы у них были общие дела, чтобы у них формировались определенные ценности. Вот в чем была и остается сила такого подхода.

Мария Баченина: Сергей Сергеевич, теперь, если позволите, я задам вопрос про внеурочные занятия «Разговоры о важном». На ваш взгляд, как правильно преподносить информацию в рамках этих внеурочных занятий, которые названы «Разговорами о важном», чтобы это не вызвало негативной какой-то оценки, сохранить доверие в первую очередь, на мой взгляд, все-таки родителей, а потом уже детей.

Сергей Кравцов: «Разговоры о важном» – это один из элементов той стратегии, той системы, о которой Александр только что спрашивал. Это определенный элемент, когда мы говорим о системе воспитания. Потому что в отличие от обучения, когда мы понимаем, как сформировать систему, которая даст хороший результат и подготовит разностороннюю личность с хорошим кругозором, в чем еще была сила советской системы? Разносторонние знания. То есть не только углубление в естественно-научные предметы, а условно говоря, во все предметы по всем отраслям науки. И хорошее преподавание физики, химии, биологии, музыки, изобразительного искусства, труда – это все те предметы, которые формируют личность, которые дают знания. И мы знаем, как их преподавать. От простого к сложному.

Мы говорим про Ядро педагогического образования. Что значит Ядро педагогического образования? Если мы понимаем, какое содержание в школе, соответственно, отсюда выстраивается система педагогического образования.

Ядро педагогического образования синхронизировано сегодня со школьным образованием.

Теперь если мы говорим про «Разговоры о важном». «Разговоры о важном» – это один из элементов уже системы воспитания, формирования личности.

Когда в 2020 году было принято решение Президентом вернуть воспитание в школы, мы столкнулись с серьезной проблемой: а как эту систему организовать, когда ее фактически не было?

Почему советники возникли? Советник директора по воспитанию – это тот, кто является проводником и организатором этой системы.

Второе – содержание. Программа воспитательной работы, единая программа воспитательной работы, календарь воспитательных событий.

Третье – мероприятия. Дополнительное образование, внеучебная деятельность, российское движение детей и молодежи.

Четвертое – мы поняли, что в этой системе не хватает неформального общения школьников между собой, с учителем.

Так вот, «Разговоры о важном» – как раз ответ на этот тоже элемент системы воспитания. Вот этот урок – мы увидели, что его не хватает. Как строятся эти уроки? Взяли стратегию национальной безопасности, в которой прописаны основные духовно-нравственные ценности, и каждый урок фактически посвящен той или иной ценности. Но еще раз: это не формально, это не политинформация, как было в советское время. Я это тоже хорошо помню – чтение газеты «Правда»…

Мария Баченина: …и «Пионерская правда» еще.

Сергей Кравцов: Да. И во многом скучающие школьники. А так чтобы это было интересно, современно. А для того чтобы это было интересно, мы должны видеть те проблемы и чувствовать те проблемы, которыми живет школьник. И если мы эти вопросы не будем с ним обсуждать, с ними будут обсуждать другие.

Какие вопросы? Вопросы любви, вопросы понимания того, что в мире происходит, в том числе вопрос специальной военной операции, праздники, государственные символы. Почему было принято решение о поднятии флага и исполнении гимна? Это тоже важный элемент системы воспитательной работы. Если мы живем в стране, историей которой мы можем и вправе гордиться, – а что такое флаг, что такое гимн? Это часть истории нашей страны, это, можно сказать, квинтэссенция тех наших побед и достижений, что заложены в словах гимна нашей страны, флаге. Триколор: каждый цвет несет определенные смыслы. Поэтому знание слов гимна, гордость за достижения, за историю… наши ученые, поэты, писатели – вот то, что тоже является частью системы воспитания. Поэтому создание вот этой среды, которая формирует личность, очень важна.

Отдельный вопрос о том, чего у нас не было, к сожалению или к счастью. Это информационная среда. Это тоже тот вызов, с которым сейчас столкнулась система образования, и не только в нашей стране, но и во многих странах мира. Потому что информационная среда может быть как в плюс, так и в минус влияния. Мы все это прекрасно понимаем. Почему мы и говорим, что никогда мы не откажемся от традиционной системы образования, а информационные технологии будут в дополнение к традиционной системе образования.

Так вот, молодого человека формируют как бы три института.

Семья – первый институт. Второй институт – школа, то, о чем мы сейчас очень много говорим. И третья среда – это информационные технологии.

Завершая тему воспитания, я бы еще сказал по поводу детского отдыха – это очень важно – и системы дополнительного образования. Потому что формирование личности происходит тоже в рамках дополнительного образования и очень важно, чтобы, помимо школы, школьных знаний, ребенок мог развиваться в тех областях, где у него есть предпосылки и предрасположенность, – это музыка либо изобразительное искусство, спорт.

И система детского отдыха – то, что мы тоже сегодня формируем, и это не просто отдых. Это и общение школьников, и тоже формирование личности и взаимосвязано с той воспитательной средой, которая формируется в школах.

Мария Баченина: Мне интересно, Сергей Сергеевич, а что вкладывается в это словосочетание «информационные технологии»? Вот своими словами, чтобы было понятно всем.

Сергей Кравцов: Теперь если мы говорим про информационные технологии. Информационные технологии – это не столько компьютеры, сколько социальные сети и все, что касается социальных сетей, все, что касается информационных ресурсов и т. д. В чем проблема? Проблема основная заключается в том, что социальные сети устроены таким образом, что, если ребенок попадает туда, ему сложно оттуда выйти. Вот сейчас закрыли «Инстаграм»*, и многие с облегчением вздохнули. Потому что в определенной степени, можно сказать, это такой же принцип, как у наркотика. Социальные сети – это фактически виртуальное общение, построенное на всех тех психологических принципах общения, потому что общение свойственно человеку. И это огромные команды психологов работают над созданием социальных сетей – это большой бизнес.

Хорошо это или плохо? Для школьников младшего школьного возраста, дошкольного возраста, на мой взгляд, это точно нехорошо. Почему? Потому что ведущая деятельность для, допустим, дошкольника – это игровая деятельность со сверстниками, живое общение. И если его не будет, то в три года дают мобильный телефон, компьютерные программы, понятно, еще не социальные сети. Но все: ребенку это интересно, да. И весь бизнес построен на том, чтобы был интерес.

Информационные технологии, они многие проблемы действительно решают. И поэтому их использовать в системе образования нужно в дополнение к традиционной системе образования.

Что мы делаем? Мы создали среду, в которой могут общаться школьники, в которой нет деструктивной информации, могут общаться после урока. Потому что, конечно, информационные технологии, допустим, позволяют общаться ребятам из разных городов, проводить видеоконференции – это плюс. Но важно, чтобы эти информационные технологии не завлекали (то, о чем я до этого говорил), чтобы это не превращалось в бизнес.

Учитель ведет урок. Мы сегодня создали ФГИС «Моя школа», мы взяли все содержание образования с 1-го по 11-й класс, разложили по дидактическим единицам и сделали для учителя электронные образовательные ресурсы, которые учитель может использовать, а может не использовать в своей работе. Да, если учитель ведет историю, то можно проиллюстрировать те или иные исторические события. Физику. Химию. Биологию. Еще раз – в дополнение к традиционной системе образования.

Там есть система видео-конференц-связи, когда учитель, не выезжая из того города, где он находится, может подключиться и пройти повышение квалификации. Если ребенок заболел, он может подключиться к уроку в своем классе и не пропускать урок. Почему идут пробелы, почему идет отставание? Я об этом много говорил, будучи руководителем Рособрнадзора, и говорил об объективности экзаменов. Потому что отставание идет, когда ребенок, не изучив ту или иную тему, приходит уже на следующие темы, и, если с ним не провели работу по изучению тех тем, которые он пропустил, теряется мотивация. А мотивация в обучении является ключевым стимулом для обучения.

Александр Милкус: Скажите, вы, когда руководили Рособрнадзором, очень многое сделали для того, чтобы экзамен был честным, прозрачным, точным, оперативным и т. д. Я понимаю, что эта функция проведения ЕГЭ осталась за Рособрнадзором, но тема для вас не чужая. Вы недавно в ответе говорили о том, что необходима определенная планка, до которой должны подтягиваться или которую должны видеть все школы. Вот, с вашей точки зрения как специалиста, как министра, какие перспективы у единого госэкзамена?

Сергей Кравцов: Есть определенные элементы системы обучения, отказавшись от которых система обучения будет девальвироваться или, по крайней мере, давать другой результат. Какие основные элементы системы обучения? Первое – это содержание: чему учить. Второе – кто учит. Понятно, что от учителя очень многое зависит и в центре этой системы учитель. Почему мы говорим о повышении престижа, о защите учителя? Третье – материалы: учебники, методические материалы, в том числе и цифровые материалы в помощь учителю.

Экзамены. Если нет обратной связи, то сложно вести корректировку и программы работы со школьником, ликвидировать пробелы в знаниях. Почему проводятся всероссийские проверочные работы ежегодно? Для того чтобы мы видели, во-первых, уровень, как усваивается материал, насколько программа сложная или где-то ее нужно доработать, в том числе и в учебник, может быть, внести изменения. То же самое в отношении единого государственного экзамена или основного государственного экзамена. Если экзамена не будет, то отсюда возникнет очень много проблем. Мы это тоже прекрасно понимаем. Другое дело, название – единый государственный экзамен: он много в себя, может быть, определенного негатива впитал, но на сегодняшний день это экзамен без тестовой части, это больше творческих заданий. Фактически это письменные задания, экзамен, который мы в свое время сдавали, когда поступали в вузы. Но что дает единый госэкзамен? Он позволяет сдавать в том месте, где проживает фактически школьник, и чтобы это было объективно.

Мария Баченина: Я про литературу хотела с вами поговорить. Потому что сегодня меняется программа по литературе и как минимум для меня очень важный вопрос: как найти баланс между тем, что интересно читать школьникам – и младшим школьникам, и в средних классах, – и тем, что полезно с точки зрения смыслов. И что такое полезность в наше время? Потому что я, как мама двух детей, абсолютно разновозрастных, столкнулась с тем, что пятиклассник не всегда способен, например, понять то, что я читаю в его учебнике по литературе. Но я понимаю при этом, что если не сейчас, то потом не будет времени, не будет возможности. Потому что вот как раз эта система, о которой мы начали наш разговор, она и подразумевает, что сейчас надо. Но ему неинтересно, он не понимает как-то. Возможно, это мои какие-то недоработки. Вот что вы думаете о том балансе, который можно или нельзя найти?

Сергей Кравцов: Здесь нет такого однозначного ответа. Все-таки, с одной стороны, да, интересно должно быть, конечно, и мы об этом говорили, – внутренняя мотивация. Но как говорил наш великий полководец Суворов, тяжело в учении – легко в бою. Тяжело в учении. Да, учение, обучение – это не всегда игра, не всегда это веселье.

Конечно, должен быть баланс. Для этого есть методисты, ученые, которые, исходя из детского восприятия, того или иного возраста, предлагают те или иные произведения. И в целом, вот возвращаясь к советской системе образования, определенные литературные произведения, которые изучались в школе, они во многом соотносились с возрастом и формировали характер, мировоззрение. У нас прекрасная литература, у нас прекрасные произведения: Достоевский, Тургенев, Толстой, Симонов и т. д.

Александр Милкус: Сергей Сергеевич, вот мы в «Комсомольской правде», даже в этой студии, проводим иногда занятия с ребятами из медиаклассов. Это 10-е и 11-е классы. И я спрашиваю, какие бы вы выделили проблемы, которые, вы считаете, связаны с вашим обучением? Практически все в первой тройке называют отсутствие профориентации. Или, наоборот, жалуются, что их уже в седьмом классе заставляют выбрать профиль – либо гуманитарный, либо технический. Они говорят: «А что нам делать, мы в седьмом классе еще не знаем, гуманитарии мы, или техники, или инженеры?» Или, вообще, вот у нас сейчас очень много специальностей, где непонятно, гуманитарная это сфера или техническая. Вот IT-технологии уже можно отнести к гуманитарной сфере, а не только к инженерной. Вот как здесь быть?

Сергей Кравцов: Вы знаете, тоже важный вопрос – профориентация и формирование интереса к той или иной профессии, осознанного интереса тоже у определенного возраста. Поэтому я помню, давно работаю, что были предложения: давайте мы вот прямо начиная с первого класса будем заниматься профориентацией. Ну, конечно, ничего хорошего из этого не получится. В первом классе нужно смотреть, как мы говорили, вот на систему дополнительного образования, те интересы школьников в той или иной области, там спорт, культура, за счет кружков, секций поддерживать интерес, мотивацию и развивать эти таланты. А профориентация – это, конечно, в основном уже 16–17 лет.

Я согласен с вами, что нам нужно усиливать это направление. Абсолютно верно. Вот мы вспоминали сегодня много про советскую систему образования – там профессиональная ориентация достаточно сильно была развита. Я помню, в старшей школе мы в четверг ходили обязательно в учебно-произведенные комбинаты, посещали производство – в этом тоже, кстати, ничего плохого нет…

Александр Милкус: Я благодарен УПК, потому что у меня была специализация «автослесарь», и, когда у меня была первая машина – «девятка», если бы у меня не было знаний, как ее собрать и разобрать, я бы далеко не уехал.

Сергей Кравцов: Вы знаете, мы реализуем сегодня такой большой проект «Билет в будущее», где как раз у нас такая среда создана, когда можно посмотреть и познакомиться с профессиями, практически с каждой профессией, и тут тоже помогают информационные технологии как раз, возвращаясь к этому вопросу. Посещение предприятий. Мы открываем двери колледжей в рамках «Профессионалитета», где можно тоже посмотреть, ознакомиться с той или иной профессией. Мы это направление будем развивать, у нас в законе о Российском движении детей и молодежи говорится, что не только Росмолодежь и Министерство просвещения участвуют в развитии этого движения, в поддержке этого движения, но и практически все федеральные органы исполнительной власти. Как раз задача стоит в формировании серьезной профориентационной работы. Поэтому, я думаю, в ближайшее время будут определенные решения в этой сфере, и, действительно, мы уже на новом уровне возродим вот эту профориентационную работу. Хотя уже определенные шаги сделаны, но я согласен, здесь нам нужно, может быть, двигаться чуть быстрее. В том числе и в области медиаграмотности, о чем вы постоянно говорите, – тоже определенно важное направление.

Александр Милкус: Давайте сделаем курс по медиаграмотности!

Мария Баченина: Давайте как раз углубимся в эту тему про будущее «Профессионалитета». Во многих регионах уже 60% выпускников 9-х классов идут в колледжи. И как, на ваш взгляд, будет дальше развиваться система среднего профобразования, если вот говорить о том, как сочетаются цифры тех людей, которые поступают в колледжи, и цифры приема в вузы, учитывая, что 10–12% выпускников после среднего профобразования продолжают учебу уже в университете?

Сергей Кравцов: Основная задача колледжей – это дать профессию. С чем мы столкнулись? Мы столкнулись с тем, что после колледжей ребята приходили на производства и во многом доучивались. Крупные компании стали создавать корпоративные университеты – мы это много обсуждали и с Денисом Валентиновичем Мантуровым, и с руководителями предприятий, что колледжи за четыре года не формируют такого специалиста, готового прийти на производство или в ту или иную отрасль и сразу приступить к работе, – нужно доучиваться, как говорят, на практике.

И второе – разбалансированность направлений подготовки в колледжах для тех потребностей рынков труда, которые есть в том или ином регионе. Что было сделано?

Первое. Мы в течение 2020 года, я об этом мало говорил, но вот могу сейчас сказать, что за 20-й и за 21-й год у нас первая задача стояла – это синхронизация направлений подготовки в колледже с теми региональными программами развития того или иного субъекта Российской Федерации. Чтобы колледжи максимально были ориентированы на потребности региональных экономик. Допустим, возьмем Северный Кавказ. Мы посмотрели: в основном в колледжах готовили юристов, экономистов – притча во языцех. А для Кавказа важно туристическое направление, энергетика. Единицы. Такая же проблема была и во многих других регионах.

И вторая проблема – сроки обучения. Программы меняются, технологии меняются, сроки обучения и навыки. Те навыки, которые приобретают выпускники колледжей, чтобы они были уже конкурентоспособны и востребованы на производстве.

Поэтому и родилась идея программы «Профессионалитет» (от слова «профессионал) – сократить сроки обучения до двух с половиной лет, сделать обучение максимально практико-ориентированным, под те потребности отраслей, с которыми взаимодействует тот или иной колледж. И фактически мы переходим от регионального управления колледжей к отраслевому.

Дали возможность отрасли инвестировать в колледж. Для этого был принят закон о налоговом вычете.

Колледж готовит профессионала, готовит специалиста под определенный запрос, и не надо уже его доучивать, переучивать, Готовит достаточно быстро – 2,5 года. И это гарантированное трудоустройство и хорошая зарплата. Проблемы с малым и средним бизнесом. Потому что для «Профессионалитета» у нас такое… многие государственные компании участвуют, крупный бизнес.

Малый и средний бизнес. Как здесь быть? Мы в этом году внесли изменения, в прошлом году был принят закон, когда дано право колледжам так же, как и вузам, создавать свои предприятия. Столовая, парикмахерская. Если мы говорим о медиаграмотности, там тоже есть направления. Свои студии и так далее. То есть это уже практика для студентов начиная с первого курса обучения. Вот стратегия развития среднего профессионального образования – формирование кадров для малого и среднего бизнеса, крупного бизнеса, вот тех рабочих кадров, которые сегодня так необходимы нашей экономике.

Мы здесь не должны забывать про общеобразовательную подготовку. Потому что, возвращаясь к школьной программе и к теме, когда мы говорили про школу, в колледжи идут ребята, которым 15–16 лет, поэтому мы те принципы и построения системы воспитания и обучения, о которых мы говорили, обсуждая школу, реализуем и в колледжах. У нас в колледжах тоже поднятие Государственного флага, исполнение Государственного гимна в начале недели, «Разговоры о важном».

Поэтому общеобразовательная подготовка очень важна для колледжа. Так как у нас линейный курс истории, то новейшая история – это в основном 10–11-е классы. Сегодня, вы знаете, мы готовим учебник по истории – это тоже один из важнейших элементов системы воспитания, о котором мы вначале говорили.

Александр Милкус: Сергей Сергеевич, вот про новый учебник истории вы упомянули. Не так давно у нас были утверждены три линейки учебников истории, соответственно, с историко-культурным стандартом. Школы закупили книжки. А вот новый учебник? Они должны будут обновлять библиотеки или это будет как дополнение к тем учебникам, которые уже есть? Как будет организовано? Школы беспокоятся, потому что, как я понимаю, с 1 сентября этот учебник уже должен поступить в школы. С 1 сентября 2023 года.

Сергей Кравцов: Это вопрос правильный, но он распадается на две части. Первая часть, если мы говорим о стратегии и о формировании личности, изучении истории России, то, конечно, важно, чтобы в учебнике все события, и современные события, нашли отражение.

А что касается вопроса закупки, перехода на учебники, то здесь – на этой неделе у нас было большое совещание министров всех, вот в четверг собирали и еще раз проговаривали, что направим соответствующие методические разъяснения, наше письмо, что школы могут переходить на новый учебник, – все равно будет переходный период. То есть там, где возможность есть, можно уже взять новый учебник и работать будет по новому учебнику. Где возможность есть, прежде всего финансовая возможность. Но будет даваться время, когда у нас есть определенный срок пользования учебником, то есть этот срок заканчивается и уже закупаются новые учебники. То есть можно использовать те учебники, которые находятся в федеральном перечне учебников.

Александр Милкус: Ну, наверное, и завершающий вопрос. Сергей Сергеевич, много жалоб на то, что у нас перегружена школьная программа. Есть ли надежда, что школьная программа будет как-то разгружаться, будет осовремениваться? Вот вы недавно встречались с учителями физики, информатики, как раз разговор был и об этом тоже – чтобы она наполнялась современными знаниями, чтобы она была с бóльшими межпредметными связями, чтобы в школе было интересно.

Сергей Кравцов: Да, нужен баланс. Вот здесь тоже однозначного ответа не может быть. Я сейчас скажу, что программа будет легкая, – а что такое легкая программа или что такое сложная программа? Должен быть баланс. Поэтому вот те федеральные программы, которые утверждены по шести предметам в соответствии с законом: это по истории, обществознанию, географии, литературе, русскому языку, основам безопасности и жизнедеятельности, – этот баланс соблюдают. До конца этого учебного года мы разработаем программы по другим предметам, и школы могут использовать наши федеральные образовательные программы по другим предметам, но если они разрабатывают свои программы, то не ниже по уровню наших. Отчего и почему были такие вопросы сложности или легкости программы? Потому что у нас фактически каждая школа имела право разрабатывать свою программу. Были примерные программы, а дальше каждая школа – 40 тысяч программ, условно говоря. И конечно, отсюда определенные вопросы возникали. Сегодня, когда мы вернулись к федеральным программам и требованию восстановления единого образовательного пространства, я думаю, во многом эти вопросы уйдут.

Александр Милкус: Спасибо.

Мария Баченина: Спасибо большое, Сергей Сергеевич. Министр просвещения Сергей Кравцов сегодня был с нами.

* проект компании Meta Platforms, Inc., деятельность которой признана в России экстремистской.